К рукам моим тянутся тонкие нити, Как будто на сцене без них я споткнусь… Эй там, наверху, вы меня отпустите, Без нитей невидимых я обойдусь…
А.Жигарев, С.Алиханов «Песня куклы»
Привет, Хабр! Я очень рад, что мои странные статьи, которые я объединил названием “Новая точка отсчета” кому-то интересно читать. И я хочу сказать за это спасибо. До этого я рассуждал с опорой на какое-то известные фильмы, но иногда хочется поразмышлять в свободном полете.
Я заметил, что все чаще стали появляться статьи психологической и психофармакологической направленности от которых веет научно-доказанной безнадегой. Или прямо, или между строк подразумевается, что свободы воли нет, и мы являемся рабами наших инстинктов, биохимии мозга и организма в целом. Рисуются различные картинки – примерно как на КДПВ.
Хочу поделиться своими мыслями в защиту свободы воли. Подчеркну, что речь не идет о критике научной парадигмы. Как раз наоборот — это попытка взглянуть на свободу с наукообразной точки зрения. Я понимаю, что стартую из невыгодной, а может даже заведомо проигрышной позиции, но я попробую сделать пару рокировок и как-то выстроить линию защиты. Если Вы любите в кругу друзей за кружкой приятного напитка обсуждать необсуждаемое и доказывать недоказуемое, то прошу под кат.
Самый важный вопрос
Вопрос свободы воли является краеугольным вопросом философии и мировоззрения, от которого в конечном итоге зависят жизни и судьбы людей.
Когда начинаешь говорить о свободе воли на тебя чаще всего смотрят, как на идиота. Половина людей делает это от того, что не совсем понимает, о чем идет речь. Другая половина – от того, что слишком хорошо понимают. Чтобы быть понятным первой половине и усыпить бдительность второй, сформулируем этот вопрос в самой безобидной форме, которая тем не менее сохраняет всю остроту проблемы. Итак:
Можем ли мы влиять на свое будущее?
В этом вопросе нет ничего крамольного. Любой здравомыслящий человек, прежде чем заниматься чем-то в своей жизни должен попробовать на него ответить. Хотя бы для себя самого. Даже если для этого придется из обивки своего офисного кресла сделать шаманский бубен. И уехать в тундру, чтобы плясать вокруг костра и пить настойку из мухоморов.
Дополнительные исследования потенциала готовности
В 2009 году опыт Либета проверили учёные из Университета Отаго, слегка изменив условия: циферблат был изменен на звуковой сигнал, а участники должны были нажимать на клавишу. Оказалось, что потенциал готовности возникает в любом случае, а действие или его отсутствие не важны.
Психологи из Университетской клиники Фрайбурга под руководством Стефана Шмидта в 2016 году провели новый эксперимент по изучению раннего потенциала готовности. Они выяснили, что он возникает в результате наложения друг на друга очень медленных фоновых колебаний, которые возрастают за 400-500 миллисекунд до действия, обычно в отрицательном диапазоне.
Также Шмидт с коллегами повторили эксперимент Либета, чтобы проверить, действительно ли этот потенциал влияет на принятие решения. Они оценивали каждый эксперимент отдельно, а не все 40 сразу, как это было у Либета, и выяснили, что так бывает не всегда: в 1/3 случаев сигнал мозга был положительным либо нейтральным, а не отрицательным, как ожидалось. И это противоречило предположению, сделанному прежними исследователями, что потенциал готовности является подготовкой к действию.
Согласно гипотезе Шмидта, он не является стимулом к принятию решения. Отрицательный потенциал лишь облегчает принятие решения, но не определяет его. На решение влияет множество факторов, и это лишь один из них. Похоже, что отрицательный рост потенциала субъективно ощущается людьми как внутренний импульс, побуждающий поступать определенным образом, и много решений принимается под воздействием этого импульса, когда медленные колебания происходят в негативном диапазоне. Но далеко не все.
Также ученые включили в исследования людей, имеющих опыт медитации. Интересно, что они лучше других могли наблюдать свои внутренние процессы и более надежно определяли внутренний импульс к действию, то есть негативные колебания. Если они следовали импульсу, потенциал готовности усиливался, если же нет, он ослабевал. Ученые сделали вывод, что потенциал готовности не только не руководит нами, но мы можем изменять его сознательно.
Зачем доказывать очевидное
Если брать, например, меня, то мне не нужны доказательства наличия свободы воли. Я ее чувствую, как чувствуют пять пальцев своей руки. Иногда я смотрю на свою руку, по отдельности двигаю каждым пальцем, а затем сжимаю в кулак. Когда рука послушно выполняет мои приказы я понимаю, что я еще в силах изменить что-то в этом мире. И пусть мне говорят, что это фантомное чувство, как от ампутированной конечности. Я знаю, что у меня есть свобода, как знаю, что у меня есть мысли и эмоции.
Помните ту историю, как собрались мудрецы и стали доказывать друг другу, что движения не существует (знаменитый парадокс Зенона). Один мудрец, возмущенный этими умозаключениями, встал и демонстративно прошелся взад и вперед, а потом вообще вышел из зала.
Думаю, что этот мудрец, если бы его стали убеждать, что у него нет свободы, просто расквасил бы кому-нибудь нос. Вспоминается анекдот.
На суде у женщины спрашивают: — Зачем вы ударили мужа сковородкой? — А почему он всем говорит, что я такая предсказуемая?
Но то, что очевидно для одних, может быть неочевидно для других. Более того, для других может быть очевидно совсем другое. И даже если всем очевидно одно и то же, никогда не мешает об этом поговорить, используя различные доводы разной степени научности и эмоциональности.
Навязанная вина
В житейском смысле отказ от собственной свободной воли выглядит примерно так: пассивный обыватель, мечтающей о «добром начальнике», «твердой руке во власти», обвиняющий во всех своих жизненных неудачах какую-нибудь стереотипную группу («олигархи», «чиновники»). Жизненные цели и способы их достижения определяются конформизмом («чтобы как у всех / не хуже, чем у остальных»).
Парадокс вины в данном случае заключается в том, что ее фактически нет! Если у меня нет собственной свободной воли, то какой с меня спрос? Спрашивайте с тех, у кого этой самой воли/ответственности больше!
(Сбой возникает только тогда, когда власти предержащие назначают виноватым… вас! Любой тоталитарный правитель периодически так делает; это часть стратегии, подтверждающей его правоту и правомочность. Причем повод для обвинений может быть найден самый формальный и ничтожный.) В итоге получается, что вины за мной никакой нет, но тревога о том, что «вдруг найдется», не отпускает…
Независимо от того, принимает ли человек идею свободы воли (и ответственность за свою жизнь), или нет, он в любом случае будет сталкиваться с чувством вины. Причины этого чувства могут быть разными, последствия также.
Как мне кажется, самая опасная вина – делегированная, спроецированная на окружающих (уж слишком долго человечество увлечено «охотой на ведьм»). Взятая на себя вина может быть конструктивной, если преодолевается через самоактуализацию. Но вина становится токсичной, если не стимулирует нас быть более свободными и делает рабами тех, кто «лучше знает, как правильно».
Не виноватая я, оно само пришло…
Сначала попробую немного разобраться с гуманитарной стороной вопроса. Я понимаю, что следующие размышления ничего не добавят и не убавят в плане наукообразного подхода к свободе воли, но я все-таки порассуждаю об этом.
Если значение свободы воли для точных наук еще можно как-то оспорить, то для гуманитарных отраслей знания свобода воли вообще составляет все их содержание. Особенно это касается теории общества и права.
Предположим, что ученые вскрыли бы все истинные физиологические причины поведения человека. Как мог бы в этом случае выглядеть судебный процесс.
Подсудимый, скажите – почему вы украли у прохожего кошелек с деньгами? — Я не виноват Ваша Честь, я боялся, что останусь голодным. Вы ведь знаете, – голод – основной инстинкт человека. — Вы были голодны в тот момент? — Нет, но у меня был страх перед будущим голодом. Это выработалось в результате эволюции. Вот исследование, где про это подробно написано. — Ну хорошо, а зачем вы его после этого избили? — Ну, вы понимаете, мне не понравилось его лицо. Сработала племенная слотовая система. Он мне показался врагом. Про это тоже есть одно совершенно достоверное исследование. — А зачем вы его ударили ножом? — Это постдвигательная агрессия. Уровень адреналина подскочил. Кортизол опять же. Вот справка от моего эндокринолога. — А почему вы ударили его ножом опять (в общей сумме девять раз)? — Ну это же совсем просто Ваша Честь. Это просто двигательный рефлекс, с замыканием положительной обратной связи. Про это еще Павлов писал. Стыдно не знать при вашей-то должности.
Если Вы считаете, что это абсурд, то ошибаетесь. Уже известны случаи оправдательных приговоров для диабетиков, которые осуществили противоправные действия при низком уровне сахара. Именно с этих фактов часто начинает свои лекции знаменитый исследователь биохимии обезьян и человека Роберт Сапольски.
Парадокс психологии
Здесь мы можем опять обратиться к Шопенгауэру, поскольку сущность психологического парадокса лишающего нас свободы воли он выразил четко и ясно. Его логика проста и непробиваема — допустим, человек способен совершить выбор между двумя «хочу» по собственному произволу, НО способен ли человек выбирать, чего ему хотеть?
Видите, как все просто? Если мы даже допускаем наличие свободы выбора, мы все равно сталкиваемся с непреодолимым ограничением — отсутствием какого-либо контроля над нашими предпочтениями и желаниями. Мы никак не способны выбирать, чего хотеть или не хотеть — вся мотивация лежит за пределами сознания, которое претендует на свободу собственной воли.
Пример на злобу дня — выборы Президента. Вы вполне можете решить пойти или не пойти на выборы, но, предположим, что вы все-таки собрались и пошли. Вы вполне можете взять бланк голосования и выбрать кабинку, в которой будете его заполнять. Окей, выбрали. И, наконец, вы можете выбрать фамилию кандидата из списка предложенных и поставить в нужной графе знак своей демократической свободы воли — галочку. Выглядит естественно.
Но каким образом совершается данный выбор? В зависимости от своих приоритетов, вы выбираете, опираясь на свои принципы, на свою логику, на свое чутье, на свой эмоциональный гражданский протест или на головную боль от вчерашних похождений — и чувствуете в этом реализацию собственной свободы. Но откуда взялись ваши принципы? Почему вам важна логика? Почему вы доверяете своей интуиции? Откуда исходят ваши эмоции? И почему головная боль склоняет вас к тому, а не иному выбору? Выбирали вы свой характер или он сформировался как-то сам собой?
Расшифровка к ребусу: пять раз «не знаю» и один раз «не выбирал».
Получается что, если свобода выбора у нас и есть, это ничего не меняет — каждый выбор предопределен сложной предысторией нашей жизни и в каждой конкретной ситуации совершенно непредсказуем. Мы можем убедить себя и окружающих, что четко знаем, почему совершаем тот или иной поступок, но достаточно будет нескольких вопросов, чтобы со всей отчетливостью обнаружить, что мы не знаем причин собственного выбора, а только подгоняем свершившийся факт под выгодные нам объяснения.
Вера в последовательность и постоянство характера, на которую так уповают наши друзья, коллеги и родственники — это ни что иное, как вопрос статистики. По какой-то неопределенной причине большинство из нас на продолжительных промежутках времени следуют более-менее постоянным векторам развития. Но как и любая статистическая последовательность, цепочка предсказуемых реакций может оборваться в любой момент.
Почему отрицается свобода воли
На мой взгляд основная причина отрицания свободы воли – в стремлении человека построить вокруг себя предсказуемый мир. И наука является основным инструментом. Наука изучает причинно-следственные связи и помогает конструировать безопасное и понятное окружение.
Но здесь важно то, что правильно сконструированная предсказуемая реальность должна давать человеку право выбора, право реализовать свою свободу. Наука должна придумать выключатель, который предсказуемо включает и выключает свет. Но само решение – включить или выключить свет – должно оставаться за человеком.
Если выражаться более определенно, то причиной отрицания свободы воли я считаю стремление науки построить всеобъемлющую предсказуемую картину мира. Это стремление обусловлено основной задачей науки. Но насколько далеко можно применять детерминистическую методологию в изучении мира, и особенно человека?
Если у тебя в руках молоток, то везде видятся гвозди. Но может быть не стоит вбивать гвоздь в человеческую голову?
Высшая власть
В любом случае получается, что по сравнению с «высшей волей» человеческая воля ничтожно мала и вообще ошибочна. Именно поэтому во все мировые религии в явном или косвенном виде включена идея «изначальной вины», которую должен чувствовать всякий, кто не следует «высшей воле».
Заслуга религии в том, что в ее рамках возникли первые психотехники, связанные с преодолением/снижением интенсивности чувства вины (исповедь, покаяние и др.). Религия повинна в другом – в легитимизации многочисленных «проводников высшей воли», и в первую очередь – мирской власти. Любой правитель объявлялся «помазанником Божьим». И каждый, кто подвергал сомнению решения и действия правителя, должен был испытывать чувство вины.
Вина перед теми, кто «имеет право», лежит в основе социального конформизма. Чем более тоталитарным является общество, чем более авторитарный лидер его возглавляет, тем более непогрешимыми считаются его решения.
Все остальные обязаны эти решения беспрекословно исполнять. «Всю ответственность беру на себя!» – эту часто произносимую «вождями» перед своими последователями фразу можно понимать как: «Не думайте! Откажитесь от собственного осознанного выбора! Выполняйте только мою волю!»
В сформированное тоталитарное сознание буквально «вшит» механизм делегирования ответственности и вины. Как в позитивном смысле («Пусть наверху решают, им там виднее»), так и в негативном (как стремление искать и находить виноватых «во всем плохом» рядом с собой, но только не в самом себе).
Свобода воли заложена в фундамент науки
Я попробую показать, что понятие свободы воли фундаментально присутствует в науке. В качестве примера я возьму математику, которая, как известно царица наук.
Одним из основных понятий математики является функция. Как известно в функции есть независимые, или свободные переменные. Уже само название наводит на правильные мысли. Это значит, что некоторая свободная воля произвольно может назначить этим переменным значения, и математика должна послушно указать значение функции.
Интересно также определение предела – основы математического анализа. Здесь предполагается даже несколько существ со свободным волеизъявлением. Одно существо выбирает “наперед заданное значение”, а другое существо “значение аргумента, при котором”.
Принцип моих рассуждений, думаю понятен. Мы выбираем термины, имеющие в своих определениях слова независимый, свободный, и пытаемся понять, что этот термин значит в свете наличия свободы воли. Например – “степень свободы” в математике и механике. Вы можете найти массу других примеров.
Как известно, чтобы иметь правильные суждения, нужно называть вещи своими именами. Математика и физика – как раз те науки, где все называется своими именами. И если там есть понятия независимых переменных и степеней свободы, то значит таковыми они и являются.
Предпосылки исследования
Бенджамин Либет был научным сотрудником отделения физиологии Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Он был сыном украинских еврейских мигрантов, родился в Чикаго, закончил Чикагский Университет. В 70-е годы занимался исследованиями нейронной активности и порогов чувствительности. В 2003 году он стал первым в истории лауреатом виртуальной Нобелевской премии по психологии от Университета Клагенфурта «за его новаторские достижения в экспериментальном исследовании сознания, инициации действия и свободной воли».
Либет был своего рода первопроходцем в нейронауке и затронул очень острую проблему, придав ей новую глубину: ведь теперь свобода воли человека могла быть измерена. Он пришел к идее своего эксперимента после изучения опытов немецких нейрофизиологов Ганса Гельмута Кронхюбера и Людера Декке, 1964 г. Опыты был проведены во Фрайбургском университете и были взяты впоследствии Либетом за основу его собственного эксперимента с некоторыми изменениями.
Кронбюхер и Декке замеряли электрическую активность двигательной коры головного мозга при помощи электродов в теменной части черепа. Они заметили, что изменения электрической активности мозга предшествуют произвольному движению руки, опережая его примерно на секунду (800 мс). Эту задержку они назвали потенциалом готовности (Bereitschaftspotential), или премоторным потенциалом.
Открытие вызвало множество споров в научном сообществе. Нобелевский лауреат Кэрью Эклс высказал идею, что сознательное желание должно опережать произвольное действие на 1 секунду. Либет решил проверить это предположение.
Старый трюк с постулатами еще никогда не подводил
Конечно, самый основной вопрос – откуда может взяться свобода и какие физические законы определяют ее существование.
Когда наука не может объяснить какие-то факты, она принимает их за аксиомы. Если вы думайте, что это какой-то шулерский фокус, то ошибаетесь. Это обычная научная практика. Например, Эйнштейну удалось провернуть этот трюк даже два раза: в специальной теории относительности он принял за постулат совершенно необъяснимое постоянство скорости света. В общей теории относительности – равенство гравитационной и инерционной масс, которое тоже было необъяснимым, но точно установленным научным фактом.
Точно также мы должны постулировать, что масса и энергия в нашей вселенной может проявлять свободу. И ее поведение в какой-то части нельзя объяснить причинно-следственными связями. Наука не должна игнорировать свободу воли. Она должна включить ее в свой понятийный и методологический аппарат.
В свете этой идеи правильным будет вопрос (я уже про это упоминал в другой статье) – не как в результате физических законов возникает свобода, а как физические законы ограничивают изначально присущую нам абсолютную свободу.
Суть эксперимента
Либет проводил измерения потенциала готовности при помощи осциллографа. Испытуемым предлагался круглый экран наподобие циферблата, на котором бегала по кругу световая точка с большой скоростью. К руке испытуемого крепились электроды. Затем он должен был следить взглядом за точкой и одновременно отслеживать, когда у него появится желание сделать какое-то произвольное действие, например, согнуть запястье. Необходимо было запомнить положение точки на экране в этот момент.
При этом испытуемых предупредили, что желание должно было возникнуть спонтанно. Не нужно было сознательно вызывать его или планировать. Время сокращения мышц руки фиксировалось с помощью электромиограммы. Для мониторинга активности мозга использовалась электроэнцефалограмма (ЭЭГ). Затем сравнивалось время появления намерения пошевелить рукой, данные электромиограммы и потенциал готовности.
Второй диалектический барьер
Когда говорят о диалектике – обычно приводят такие связанные понятия – горячее-холодное, тяжелое-легкое, добро-зло. Но на мой взгляд – это слабые диалектические пары. Существуют более сильные диалектические понятия. Их нельзя так просто смешать, как воду в шайке. И переход между ними не так прост. И я бы их назвал диалектическими барьерами.
Как примеры: форма и содержание, стратегия и тактика, материя и сознание, информация и энергия, и, конечно, предсказуемость и свобода.
Рассмотрим подробнее пару – информация и энергия. Совершенно очевидно, что одно без другого существовать не может. Любая информация имеет энергетический носитель. Любая энергия несет в себе какую-то информацию. Несмотря на сложность и неуловимость этой взаимосвязи, человечество преодолело этот барьер. И теперь мы можем конструировать устройства, сочетающие в себе энергию и информацию в любых нужных нам пропорциях.
К такому же диалектическому барьеру относится понятия детерминизма и свободы. Когда-нибудь мы преодолеем и это. И будем конструировать устройства, сочетающие в себе предсказуемость и свободу в той форме и в тех соотношениях, которые нам будут полезны. И тогда искусственный интеллект станет действительно сильным.
Доказанное отсутствие свободы воли у человека бросает вызов либеральной идеологии
Непонятно, почему Либет так вольно оперировал понятиями «воля», «побуждение» и «желание», вряд ли он не различал их. Скорее всего, он имел несколько однобокий взгляд на проблему воли, не углубляясь в философию.
Споры по поводу открытия велись еще долгое время, но, несомненно, роль эксперимента Либета весьма значительна: он привлек внимание к проблеме сознания и вызвал интерес, побудив к дальнейшим исследованиям. У него появились и последователи, повторившие опыт на более современном оборудовании много лет спустя — в первую очередь Д. Хейнес, профессор института Макса Планка в Лейпциге.
Некоторые общественные деятели считают, что научно доказанное отсутствие свободы воли у человека бросает вызов либеральной идеологии. Другие радуются, что свобода у нас все-таки есть, но мало — всего каких-то 200 миллисекунд! Обнадеживает и опыт исследования людей, практикующих медитацию. И все же, ученому удалось здорово пощекотать нервы всему человечеству: некоторые люди до сих пор боятся, что окажутся управляемыми биороботами.
Свет свободы
Есть одна история про изобретателя вечного двигателя. Когда ему говорили, что вечное движение невозможно, он отвечал: “Мои глаза говорят мне обратное – все во вселенной вовлечено в вечное беспричинное движение”.
Такое же ощущение возникает у меня, когда я пытаюсь размышлять про свободу воли. Все во вселенной пропитано духом свободы. Это чувство возникает, например, когда я пытаюсь осмыслить странный мир квантовой физики и элементарных частиц.
Вот, например, частичка света — фотон. В своем поведении он проявляет невероятную изобретательность и свободу. Он движется к цели одновременно по всем возможным траекториям. Он взаимодействует с кем хочет и когда хочет. Он всячески противится любым попыткам наблюдения. Он постоянно находится в суперпозиции в отношении любых характеристик. Он все свои квантовые решения откладывает на как можно более далекий срок.
Мы действуем практически так же, как фотон. При решении задачи мы рассматриваем все варианты. Мы откладываем все наши решения на самый поздний момент. Мы не любим, когда кто-то сует свой нос и измерительные приборы в наши дела. Мы никак не хотим и не можем определится, и находимся в суперпозиции относительно почти всех важных вопросов.
Мы сделаны из света. И так же свободны. Просто у нас чуть больше ограничений.
Парадокс физики
В современных представлениях о физическом устройстве вселенной заложено две крайности. С точки зрения классической ньютоновской физики, вселенная представляет собой гигантский механизм, в котором каждая мельчайшая частица подчиняется строгим законам. А значит, при всем многообразии видов каждое проявление жизни и всякая свободная воля полностью детерминированы изначальным состоянием системы и законами, которым она следует.
Говоря проще, начиная с большого взрыва и по настоящий момент вселенная раскручивается, как огромный часовой механизм, с тотальной предопределенностью того, что случится дальше. Это включает в себя и каждый выбор, который нам когда-либо еще предстоит совершить.
Такой взгляд интересен тем, что включает в себя необъяснимое и при всей своей грубости близок к тому, о чем говорят всевозможные духовные учения (об этом ниже). Например, идее детерминизма нельзя противопоставить субъективные впечатления о свободе собственной воли, поскольку всегда можно сказать, что и эти интроспективные наблюдения запрограммированы и предопределены устройством часового механизма. С такой же легкостью можно разрушить и любую другую контраргументацию. Попробуйте сами на досуге, а пока перейдем к другой наукообразной крайности…
На другом полюсе у нас находится квантовая механика, которая оперирует совершенно иными категориями. Просто и наглядно объяснить не смогу, поскольку и в обычной-то физике не силен, но конечный вывод выразить довольно легко — вместо полной предопределенности на первый план здесь выходит такая же полная неопределенность.
Может показаться, что неопределенность — это хорошо, что она оставляет место для свободы воли. Но при внимательном рассмотрении мы упираемся в противоположную стену — вместо предопределенности каждого нашего выбора мы получаем совершенную случайность каждого исхода. А значит, как и раньше, наша индивидуальность, наше чутье, наш интеллект и наши личные принципы оказываются не у дел, поскольку не принимают в совершении выбора никакого участия, создавая лишь красивые рационализации.
Помните, что там в Матрице говорила Пифия, — «Выбор уже совершен, ты только находишь ему подходящее объяснение»…
