Присоединиться к нашему Telegram
Дисфункциональные семьи – питательная среда для формирования нездорового поведения у детей в будущем. Какие факторы могут этому способствовать?
Конечно, генетика вносит свой вклад в тот или иной сценарий. Встречается повышенная агрессивность, склонность к социопатии и прочие врожденные особенности. Тем не менее, несмотря на то, что большинство исследований показывает их значительный вклад в формирование абьюзивного или жертвенного поведения – от 35% до 50%, семья (или то, что ее заменяет) оказывается основным институтом, формирующим поведение человека. То есть, даже при не самых лучших задатках, здоровая семья способна в значительной степени скорректировать потенциальное деструктивное поведение.
Если говорить коротко, то токсичные родители с высокой вероятностью порождают токсичных детей и, в дальнейшем, взрослых с абьюзивным и жертвенным поведением.
Наша группа “Токсичные люди в Telegram”
При этом и из дисфункциональных семей могут выходить люди с нормальным поведением, здоровой самооценкой, способные на полноценные отношения и радость жизни. Так что, токсичная родительская семья – это не приговор, но, тем не менее, сильный стимул для развития токсичного поведения в будущем.
Определение понятия
Родители-абьюзеры – это люди, которые периодически допускают физическое, психологическое, финансовое или эмоциональное насилие по отношению к собственному ребенку. Оно может заключаться в игнорировании его потребностей, манипуляциях, унижениях, криках, причинении физического вреда и других проявлениях.
Абьюз родителей может проявляться в различных формах:
- физический (рукоприкладство, истязания, телесные наказания);
- сексуальный (действия насильственного характера по отношению к ребенку, от которых родитель получает удовлетворение);
- эмоциональный (психологическое подавление личности ребенка, манипулирование, обесценивание его поступков и достижений);
- игнорирование потребностей ребенка (медицинских, физических, эмоциональных).
Такое токсичное отношение сильно отражается на психике и накладывает свой отпечаток на жизнь повзрослевших детей. Избавиться от всех негативных установок, проработать эту тему и вернуть адекватную самооценку очень сложно. Это возможно лишь при большом желании и длительной терапии у психолога.
Когда мама абьюзер или токсичная
Мама для ребёнка — самый близкий человек, источник жизни и опоры в первые годы. Ребёнок мал и беззащитен, он не обладает жизненным опытом, поэтому принимает за норму отношение и воспитание мамы, «как есть».
Если мама росла в любящей и заботливой семье, то ребёнку она передаст полученную любовь и заботу, т.е. «родительскую модель жизни». Такая мама, родив ребёнка, проявляет к нему душевное тепло, принимает его с недостатками и достоинством, поддерживает в нужное время, растит ребёнка самостоятельной и целостной личностью.
В случае, когда мама росла в дефиците родительской любви, или родители вовсе не любили её, своему ребёнку она передаст негативный (травматичный) опыт. Если нет другого.
К отцам это относится в равной степени, как и к матерям. Однако часто в нашей стране отцы «отсутствующие» физически или психологически, поэтому дальше речь пойдёт о матерях.
В наше время таких матерей называют абьзерами или токсичными.
Мать абюзер не способна на безусловную любовь и не принимает ребёнка целостно с его недостатками и достоинством.
Она воспитывает ребёнка по принципу — «я лучше знаю, как тебе хорошо», используя насилие как доказательство своего знания.
Чувства токсичной матери к ребёнку нейтральные или «холодные», либо «эмоциональные качели» от любви до ненависти.
Между абьюзом и токсичностью едва заметная, тонкая грань. Мать абьюзер вредит ребёнку, осознавая свои действия (если она психически здорова). Токсичная мать — делает это неосознанно, просто она «ядовитая» по своей природе.
Если физическое насилие видно сразу: толчки, одёргивания, шлепки, резкие хватания за руки, то с психологическим по-другому.
Психологическое или эмоциональное насилие прячется за обесценивающими комментариями, «невинными шутками» и критикой. Иногда такое насилие «молчит», проявляясь в осуждающем мамином взгляде, бойкот — режиме «мама обиделась и не разговаривает», и другом поведении токсичной матери.
Ребёнок не знает про личные границы и не может отстаивать их при нарушении, даже «невинными шутками матери». Он принимает за норму токсичное поведение мамы, т.к. не обладает критическим мышлением.
Психика ребёнка адаптируется для выживания в условиях насилия в семье. У ребёнка снижается «чувствование себя» и своих эмоций. Все непрожитые чувства — психика ребёнка вытесняет «за барьер в поле исключённого». С взрослением вытесненные (исключённые) чувства накапливаются, если условия жизни не меняются на комфортные, когда нет насилия. Нервные срывы и истерики — показатель накопленной тяжести исключённых чувства и нехватки энергии для их удержания их «за барьером».
В психике взрослого человека живёт «травмированный ребёнок», нуждающийся в материнской заботе и любви.
Поле семейной системы в целом и человека в частности устроено так, что непрожитые (вытесненные или исключённые) ранее чувства «будут стремиться» обратно к проживанию «из поля исключённого».
Человек бессознательно выберет себе в партнёры (мужья, жёны и друзья тоже) людей, похожих на родителей — склонных к токсичности и насилию. Через отношения с ними, человек будет стремиться дополучить родительскую любовь, чтобы «перепрожить» травматичное детство иначе — в любви и заботе. Это невозможно, о причинах — расскажу в следующих статьях.
Если не сразу, то позже — новый избранник начнёт язвительно шутить и «подкалывать». Если это оставлять без внимания и молчать, шутки будут становиться жёсткими и обидными, а там и «рукоприкладство на горизонте».
С чего начать, если вы живёте (или общаетесь) с токсичными родителями, или ваш супруг (партнёр) проявляет насилие в разной форме, а поведение друзей не оправдывает ожидания.
Психика и Душа сами себя не вылечат. Если травмы детства оставить, как есть, то и жизнь останется, как есть, и с годами превратится в «день сурка».
При рождении нам не выдали инструкцию, как правильно жить, значит, мы познаём жизнь на собственном опыте. Чужой опыт не всегда помогает.
Я знаю много примеров, где люди исцеляли свои травмы (или научились бережно обходиться с ними) и жили полноценно и комфортно.
Многое можно изменить, жизнь нам дана для радости и развития Души в текущем воплощении.
Сначала надо признать неприятное положение дел, и что нужна помощь психолога.
Следом — принять решение: жить своей полноценной и здоровой жизнью, проживать свою судьбу.
Далее, по шагам:
- Проанализировать всё своё окружение. Физически и эмоционально дистанцироваться от токсичных людей и абьюзеров. По возможности, выйти из отношений с ними. Нельзя оставаться «сухим под дождём». Душе и психике нужна безопасная и комфортная среда для исцеления.
- Заручиться поддержкой окружения — подруг, друзей, родственников.
- Найти психолога на долгосрочную терапию для исцеления психики. Психолог поможет: научиться чувствовать себя и жизнь, принимать себя и свои желания, отслеживать свои эмоции и управлять ими, выстроить и контролировать личные границы, оберегать свою Душу и психику, осознать самоценность, создавать здоровые отношения, жить свою жизнь и судьбу.
- Запастись терпением, для исцеления детских травм нужно время.
Если вы узнали в себе токсичного человека или абьюзера — следует признать эту особенность, это тоже поправимо. Далее надо отслеживать своё поведение с другими людьми. Перестать вести себя как токсичный человек. Без помощи психолога это будет непросто и вряд ли возможно. Если готовы к переменам в жизни, инструкция выше вам подойдёт.
Благодарю за прочтение.
Приветствую комментарии, ведь обмен опытом — это ценно для людей.
Если вы знаете людей, которые находятся в токсичных отношениях, или у которых токсичные родители, поделитесь этой статьёй с ними. Возможно, информация позволит взглянуть на ситуацию по-другому и начать двигаться в сторону исцеления.
Причины родительского абьюза
Жертвы воспитания токсичных родителей считают, что причина такого поведения кроется в них самих. Они задаются вопросом: «Что со мной не так?», считают себя плохими и неправильными детьми и совершенно не правы.
Причина абьюза – сломанная психика самих родителей. Это может быть любое расстройство личности: нарциссизм, психопатия, социопатия, шизофрения. Из-за него родитель не способен адекватно воспринимать окружающую действительность. То, что причиняет ребенку боль, ему видится любовью. А попытки жертвы скрыться или защититься выглядят для абьюзера как вызов.
Чаще всего, родители продолжают использовать на своих детях те приемы воспитания, которые применялись к ним. Именно тогда их психика стала меняться и привела к ситуации повторения сценария.
Им кажется, что дети априори должны быть послушными, поэтому свои раздражают и разочаровывают их своей неправильностью. В такие моменты родители обычно говорят детям фразы: «Вот я в твоем возрасте был(а) лучше, послушнее, уважительнее к взрослым». И кроется за этими словами даже не сожаление, а зависть к своему ребенку, потому что он не должен быть счастливее и свободнее их.
Те, кто сам в детстве был жертвой абьюза, до конца так и не способен повзрослеть. Поэтому такой родитель не склонен к эмпатии и саморазвитию, поэтому не хочет учиться применять другие методы воспитания. Он не способен вести диалог, приводить аргументы за и против, ведь уверен, что только его мнение правильное.
Проявление инфантилизма – еще одна типичная черта родителей-абьюзеров. Они склонны к обидам, перекладыванию вины на других людей и подверженности чужому мнению.
Какие сигналы нельзя игнорировать
Унижение и критика
Агрессор обязательно попытается подорвать вашу самооценку. И вот как он будет это делать.
«Поросёночек ты мой…»
Поначалу открыто оскорблять жертву абьюзер не станет, иначе она возмутится и сорвётся с крючка. Поэтому он будет подавать оскорбления как что‑то естественное или даже забавное. Не упустит случая обозвать партнёра глупым, неудачником или ещё чем похуже. Если в ответ жертва возмущается, ей говорят, что «это я любя» и «ты вообще шуток не понимаешь».
Сюда же относятся на первый взгляд милые, а на самом деле оскорбительные прозвища вроде «пампушечка моя», «поросёночек», «дурачок». В итоге жертва привыкает к таким унизительным формулировкам в свой адрес и начинает думать, что она действительно глупая, толстая и что у неё ничего не получится.
«Вечно ты…»
Дальше может идти что угодно: опаздываешь, спотыкаешься, ошибаешься, всё портишь. Подобные замечания сопровождаются цыканьем и закатыванием глаз, а после абьюзер обязательно скажет что‑то вроде этого: «Хорошо, что у тебя есть я. Что бы ты без меня делал(а)». Регулярно слыша что‑то подобное, жертва рано или поздно приходит к выводу, что она действительно никудышная и не справится без своего «спасителя».
«Ничего страшного, они же наши друзья!»
Агрессор легко может подвергнуть жертву публичному унижению. Например, грубо подшутить над ней в присутствии знакомых или высмеять её неловкость. На все претензии он скажет, что ничего такого в этом нет и раз всем смешно, то ей тоже должно быть смешно.
«Ты с таким макияжем в цирк собралась? Да брось, это же просто шутка!»
Жёсткий сарказм, глупые шутки, которые на самом деле являются оскорблениями, запакованными в третьесортный юмор, — всё это абьюзеры очень любят использовать, чтобы дестабилизировать жертву и заставить её чувствовать себя ничтожеством. Если она начинает возмущаться, то обязательно услышит, что всё не так поняла и, вообще, нельзя быть такой ранимой.
«Другие в твоём возрасте уже миллионы зарабатывают»
Ни одно достижение не впечатлит абьюзера.
- Повысили на работе? Поздновато, конечно, но ничего, для тебя и это похвально.
- Получил призовое место на важном конкурсе? А что ты радуешься, это же не победа.
- Удалось досрочно погасить ипотеку? Да тебе наверняка родители помогли.
После таких заявлений человек, конечно, уже не радуется и думает, что его достижения действительно смешны и ничего не значат.
«Не трать время на эту фигню!»
Если у жертвы есть увлечение, абьюзер не упустит случая всячески его высмеять. Потому что его задача — лишить жертву собственной жизни и интересов, чтобы она тратила время и силы только на него.
Контроль
Абьюзеры используют любые приёмы, чтобы подчинить партнёра себе, лишить его воли и заставить чувствовать стыд за любую провинность — реальную или вымышленную.
«Где ты? Почему не берёшь трубку сразу?»
Токсичный партнёр стремится отслеживать каждый шаг своей жертвы. Он требует у неё отчитываться о своих делах и перемещениях, досаждает звонками и сообщениями. Может поставить на телефон программы, контролирующие местоположение. Может следить за жертвой лично. Словом, делает всё, чтобы «игрушка» не сбежала и привыкла чувствовать себя на коротком поводке.
«Да, я читаю сообщения в твоём телефоне. И что такого?»
Абьюзеры без зазрения совести могут вести за своей жертвой цифровую слежку. Читать сообщения в соцсетях и мессенджерах, прослушивать телефон, проверять историю браузера. В некоторых случаях они даже требуют предоставить им пароли и вторгаются в частную жизнь жертвы совершенно открыто.
«Это же общие деньги. Мне надо было спрашивать?»
Эмоциональные насильники не считают нужным учитывать мнение своей жертвы и принимают решения в одностороннем порядке. Они могут за спиной у партнёра проводить какие‑то операции с общими деньгами. Могут отменить за другого запись к врачу, отказаться от приглашения на праздник, выразить недовольство начальнику за то, что жертва проводит на работе слишком много времени. Словом, ведут себя так, будто их половина не имеет никаких прав.
«Нет, я не дам тебе денег. Опять потратишь на ерунду»
Финансовое насилие — один из любимейших рычагов агрессоров. Если у жертвы нет своего дохода (безработный, домохозяйка, мама в декрете), её начинают попрекать деньгами, лишать финансов за «провинности» или выдавать крошечные суммы, которых толком ни на что не хватит.
Но даже если речь идёт о работающем и финансово независимом человеке, абьюзер всё равно найдёт, как оставить его без средств. Положит все деньги на свой счёт или перестанет оплачивать общую ипотеку. Просто отберёт всё заработанное, заявив, что партнёр не умеет обращаться с деньгами, и заставит отчитываться за каждый потраченный рубль.
«Где мой ужин? Сейчас же принеси!»
Поначалу абьюзеры часто кажутся милыми и безобидными, но в какой‑то момент могут начать общаться исключительно в приказном тоне. Сделай то, подай это, немедленно сходи и купи, не принимай больше эти лекарства. От жертвы ожидают беспрекословного подчинения, совершенно не интересуясь её мнением и потребностями.
«Опять ты выводишь меня из себя!»
Вспышки гнева — непредсказуемые и совершенно несоизмеримые с поступками, которые их вызывают, — характерная черта поведения манипуляторов. Человек, который долгое время контактирует с таким партнёром, начинает бояться и буквально ходит по струнке, лишь бы не спровоцировать очередной взрыв. Потому что крики, рукоприкладство или погромы могут начаться в любой момент — достаточно вернуться домой позже обычного или не помыть посуду.
«У тебя не получится, давай лучше я»
Абьюзеры ведут себя так, словно жертва не взрослый человек, а маленький ребёнок, которому можно и нужно указывать, что ему надеть, куда пойти, с кем дружить, чем заниматься. Мнение второй стороны не учитывается. Такая диктатура часто подаётся под соусом заботы. Задача — лишить человека самостоятельности и заставить поверить, что сам он ни на что не способен.
Чему учат на женских тренингах
Личный опыт: как долги превращают жизнь в ад
8 типов учителей, которым не стоит верить
Чужое тело не ваше дело. Почему люди имеют право выглядеть так, как захотят
8 типов людей, которые не ценят чужое время и невероятно этим бесят
10 уловок мошенников, на которые ведутся даже умные люди
Внушение чувства вины
Вина — отличный рычаг, с помощью которого человеком очень просто манипулировать. И абьюзерам прекрасно это известно.
«Я же вижу, ты флиртуешь!»
Жертва абьюзера в любой момент может оказаться неверной, даже если сама об этом не догадывается. Улыбнулся официантке? Наверняка пытался заигрывать. Сходила на корпоратив в красивом платье? Ну всё ясно, это только для того, чтобы пялились мужчины из офиса.
За «изменщиком» могут установить слежку, он будет вынужден оправдываться за каждый взгляд, вздох или улыбку, за каждую минуту опоздания — так, словно и правда в чём‑то виноват. И это не говоря уже о криках, скандалах и безобразных сценах, в том числе и публичных.
«Как тебе не стыдно?!»
Если поведение жертвы не соответствует ожиданиям её партнёра, ей обязательно расскажут, какая она негодная и как разочаровала такого хорошего человека. Делать это будут, например, с помощью длительных нотаций и отповедей.
«Я так много для тебя делаю! А ты…»
При попытках жертвы спорить, возражать или отстаивать свою точку зрения манипуляторы часто начинают давить на чувство вины. Они дают понять, что готовы на всё ради отношений, а вторая половина — просто неблагодарная сволочь, которая ничего не ценит. Кстати, этот приём очень любят не только токсичные партнёры, но и родители: «Мы столько в тебя вложили! За что ты нас так ненавидишь?»
«Это твоя вина!»
Неважно, что именно не ладится в жизни абьюзера — накричал начальник, сорвался проект, пробил шину, ему нужно найти виноватого. И на эту роль обычно выбирают кого‑то беззащитного и зависимого, того, кто не может дать соразмерный ответ или послать подальше.
Изоляция и отвержение
Абьюзеры часто пытаются поссорить партнёра с друзьями и родственниками, вынудить оставить работу. Словом, сделать так, чтобы жертва осталась одна, без чьей‑то поддержки.
«Дались тебе эти друзья. Давай лучше проведём время вместе»
Абьюзеру невыгодно, чтобы у его «собственности» был тыл в виде близких. Ведь они могут заметить его неадекватное поведение раньше, чем ослеплённая чувствами жертва, и надоумить её уйти. Поэтому эмоциональному насильнику очень важно встать между своей половиной и её кругом общения. Он будет настраивать её против друзей, ссорить с родственниками, прямо или косвенно препятствовать общению. Например, станет убеждать жертву, что её семья его не любит и несправедливо обижает или что друзья на самом деле ей завидуют.
«Я не хочу с тобой разговаривать»
Одна из разновидностей эмоционального насилия — игнор. За какую‑нибудь «провинность» жертву наказывают холодностью и отстранённостью. Её намеренно лишают нежности или секса, с ней перестают разговаривать, её буквально перестают замечать, словно она пустое место. Если люди ещё не живут вместе, абьюзер может пропасть с радаров и перестать отвечать на звонки.
В результате жертва испытывает очень богатую палитру отрицательных чувств — от дискомфорта до полного отчаяния — и спустя какое‑то время готова умолять о прощении, лишь бы не ощущать себя отвергнутой. И абьюзер великодушно прощает её, чтобы через какое‑то время снова устроить ей эмоциональные качели.
«Ты плачешь? Ну и ладно»
От абьюзера не дождёшься искренней теплоты и поддержки. Если партнёр расстроен и переживает трудные времена, эмоциональный насильник легко может проигнорировать это, сделать вид, что ничего не заметил, или сказать, что тот не имеет право чувствовать то, что чувствует.
Обесценивание
Абьюзер всеми силами пытается заставить жертву ощущать себя незначительной и никчёмной.
«Подумаешь! Это разве проблемы?»
Жертва рассказывает своему партнёру о чём‑то важном для неё, делится переживаниями, а он всем своим видом демонстрирует, что это глупости. Такое поведение называется обесцениванием. Оно может очень сильно ранить и подорвать ощущение собственной значимости.
Обесценивание можно выразить не только вербально. Есть ещё жесты вроде закатывания глаз, фырканья и цыканья.
«Ты принимаешь всё слишком близко к сердцу»
Такие фразы могут быть признаком газлайтинга — манипуляции, с помощью которой жертву пытаются убедить в её неадекватности. Заставить поверить, что она слишком ранимая и впечатлительная или вообще придумывает то, чего нет. Типичные фразы газлайтера: «Ты преувеличиваешь», «Тебе просто показалось!», «Не надо так нервничать!», «Зачем ты выдумываешь?».
Если абьюзера припереть к стенке неопровержимыми фактами, он всё равно до последнего будет отрицать, что оскорблял вас, поднимал руку, следил или прятал деньги. Или впадёт в ярость и заявит, что это жертва довела его до греха, а значит, сама во всём виновата. Всё это нужно, чтобы дестабилизировать партнёра и добиться его покорности.
Признаки родителей-абьюзеров
Родители-абьюзеры представляются как жуткие тираны, у которых все написано на лице. Но в большинстве случаев это не так. Они любят своих детей, но не знают, что можно проявлять свою любовь по-другому, не причиняя вреда детской психике.
В арсенале таких взрослых целый набор самых изощренных методов воздействия на ребенка.
Физический абьюз
Проблемы, которые можно решить объяснениями, убеждениями и уговорами, токсичные родители решают при помощи физических действий. Шлепки, подзатыльники, одергивания за руку – менее энергозатратный и более действенный способ заставить ребенка подчиняться.
Отвержение
Этот психологический метод также распространен среди токсичных родителей. Ребенку можно сказать, что если он не будет слушаться, не станет таким, как надо, то его:
- отдадут в детдом, полиции, посторонним людям;
- не возьмут в театр, цирк, на прогулку;
- заменят на другого, потому что он недостаточно талантлив, сообразителен или вообще не того пола и др.
Такие фразы ребенок воспринимает на полном серьезе, веря авторитету и правильности решений родителя. Они сильно бьют по самооценке и делают мифической мысль, что ребенка можно любить просто так.
Игнорирование
Таким методом пользуются родители, которые сами в детстве испытали эмоциональный холод. Проще фрустрировать и не замечать желаний и потребностей ребенка, чем решать сложные вопросы и конфликты. В бытовом плане взрослый ухаживает за своим чадом: кормит, одевает, лечит, а вот эмоционально никак себя не проявляет: не поддерживает, не сочувствует, не стремится наладить контакт.
Гиперопека
Контролирующая форма абьюза: родитель — единственный, кто лучше знает, что и как должен делать ребенок в детстве, а затем и во взрослой жизни. За любое нарушение и несоответствие дети должны понести ответственность и наказание, а затем еще больше подчиняться абьюзеру, чтобы не сделать хуже.
Терроризирование
Этим видом абьюза пользуются обычно родители с расшатанной психикой. Они срываются на ребенка, выплескивают свой гнев, а затем извиняются и заглаживают вину. У жертвы это вызывает внутриличностный конфликт, потому что невозможно угадать, когда и почему добрый и любящий родитель становится источником зла и угрозой.
Шантаж
Распространенный вид абьюза, потому что дети легко верят во все сказанное родителями. Они могут шантажировать ребенка по любому поводу, угрожая даже суицидом: «Не отвечаешь на звонки, значит, мать тебе не нужна, без меня тебе станет лучше», «Посмотри, до чего ты меня доводишь».
Газлайтинг
Газлайтинг – особая форма психологического насилия, которая оказывает сильное влияние на детскую психику. Родитель не позволяет сформулировать жертве свою точку зрения, а навязывает то, что удобно ему: «Перестань плакать, это совсем не больно», «Тебе показалось, ничего такого не было», «Ну и что, что обещала купить игрушку, ты не убрался в своей комнате, поэтому ее не достоин».
Изоляция
Ограничение в общении со сверстниками оказывает серьезное влияние на психику ребенка и его социальные навыки. Многие родители-абьюзеры за любую оплошность запрещают детям гулять, играть с одноклассниками и друзьями, выходить куда-либо из дома. Может доходить до того, что они забирают ребенка из школы на домашнее обучение, лишь бы ограничить его социальные контакты.
Развращение
Сюда можно отнести не только действия сексуального характера, но и разрешение делать вещи, которые ребенку непозволительны. Распитие алкоголя, курение, употребление наркотиков, просмотр порнографии, а также жестокое обращение по отношению к людям и животным – дети с этим сталкиваться не должны.
Эксплуатация
Некоторые родители считают, что дети вполне могут справиться с теми же обязанностями, что и взрослые. Поэтому начинают привлекать их к работе по дому, уходу за младшими братьями и сестрами, возлагать на них финансовую ответственность. Это может быть не только принуждение и уговоры, но и договоренность с обещанием поощрений.
Помощь ребенка может считаться нормальной, только когда обязанности посильны возрасту и выполняются по его собственной инициативе.
«Абьюзер всегда слабее жертвы, морально и психологически». Как пережить домашнее насилие
- В январе в Екатеринбурге осудили на четыре года мужчину, который, как установило следствие, довел до самоубийства жену. «В соответствии с заключением комиссии экспертов, в результате жестокого обращения у женщины возникло состояние психической напряженности, которое способствовало восприятию ситуации как окончательно безвыходной», — говорится в решении суда.
- В марте в Самарской области возбудили уголовное дело против участкового, который все 16 лет брака пьяным бил жену, и в итоге она совершила самоубийство. По материалам дела, это произошло из-за «нарастания негативного отношения со стороны мужа, скандалов, подозрений в изменах, оскорблений и угроз, физической агрессии». Супруга не обращалась в полицию: стыдилась, а еще боялась, что муж потеряет работу и они не смогут выплачивать ипотеку.
- В октябре в Ревде стало известно о 31-летнем мужчине, который систематически издевался над 45-летней сожительницей: бил, обвинял в изменах. Ему грозит колония — женщина сама обратилась в полицию с просьбой о защите.
Психологи называют это явление абьюзом. Абьюз — термин, произошедший от английского abuse, «ненормальное использование», «злоупотребление» «жестокое обращение». Такая модель поведения характерна для близких отношений. Любовных, семейных, детско-родительских. Агрессор и жертва всегда связаны и зависят друг от друга. Но абьюз — это не нормально. Недаром к домашнему насилию приковано внимание и общественников, и власти. Как пережить его, как выйти из этой ситуации без тяжелых травм и почему многие жертвы думают, что заслужили такое обращение — с такими вопросами мы обратились к психоаналитику Марине Баталиной.
Мы предлагаем вам высказаться и рассказать свои истории: пишите на адрес (конфиденциальность мы сохраним).
О собеседнике. Марина Баталина, психоаналитически ориентированный психолог (стаж: свыше шести лет), член Союза профессиональных психоаналитиков. Образование: факультет психологии УрГПУ, специализация: социально-психологическая реабилитация. Прием: ул. Карла Либкнехта, 66, 2 этаж, тел..
— Как понять, что происходящее со мной — это абьюз?
Как правило, абьюз имеет цикличную структуру. Первый этап — нарастание напряжения. В этот период агрессор еще может справляться с внутренним уровнем напряжения, возникающим от неспособности психики адекватно справляться даже с самыми простыми задачами повседневной жизни. Бесконечно этот процесс продолжаться не может, и наступает второй этап: насилие над жертвой. Энергия агрессора разрушает жертву: и психически, и физически.
На третьем этапе, выплеснув всю яростную и агрессивную энергию, абьюзер способен вновь восстановить контроль над собой и своими действиями. И так как жертва жизненно необходима агрессору, он всячески старается восстановить и поддержать связь и усилить зависимость жертвы от себя. На четвертом этапе, который часто называют очередным медовым месяцем, агрессор предстает любящим, заботливым и внимательным партнером. Он четко знает, что именно хочет слышать и получать его жертва, и дает это ей. Таким образом еще сильнее насаживая жертву на крючок.
Абьюз бывает психологическим: это оскорбления, шантаж, угрозы, запугивание, убеждение жертвы в ее неполноценности.
Рисунок Ирины Рубцовой.
История первая. Екатерина, 32. Абьюзер: мама
…В моей жизни тоже было насилие, мамы — ко мне. Воспитывала она меня ОЧЕНЬ строго. Била ремнем за все. На три минуты позже пришла домой — получай! Причем гулять мне можно было после всевозможных кружков и дел от силы час… Друзей домой приглашать было запрещено. За отметки тоже била, даже за четверки.
У меня был один защитник, мой папочка. Но пожаловаться ему я тоже не могла, потому что потом получала вдвойне.
Мама всегда говорила, что любит меня и таким образом воспитывает, чтобы я выросла достойным человеком и добилась всего того в жизни, чего она не смогла. Видимо, поэтому я ходила везде: в художку, в музыкалку и т.д., кроме танцев, на которые я всегда мечтала ходить, — по ее словам, я бы не справилась и ее бы опозорила.
В подростковом возрасте я думала о суициде, но побоялась, что если у меня не получится довести дело до конца, она меня точно прибьет. Знаете, как стыдно, когда тебе 15 лет, а тебя до сих пор бьет мама, когда тебе нельзя гулять дольше 20.00, когда нельзя надеть юбку даже до колена, потому что выглядишь как проститутка, как говорила она.
И что в итоге: сбежала из дома, когда мне исполнилось 18 лет, вспоминаю с содроганием то время, когда ходила из-под палки в музыкалку и художку, ничем этим не занимаюсь. Сейчас мне за 30, есть дочь, никогда не поднимала на нее руку.
Моего папы давно нет в живых, но есть прекрасный муж, характером похожий на папочку (не зря говорят, что девочки выбирают себе в мужья тех, кто похож на их отцов). И когда я становлюсь похожа на свою мать (это проявляется в крике), он сглаживает углы, успокаивает. За что ему огромное спасибо.
— Как понять, что мне нужна помощь?
Самому часто сложно самостоятельно заметить, что в отношениях что-то не то. Бьет — значит любит. И если у человека с детства была лишь подобная картина мира и лишь такая ущербная модель семьи, то гарантия, что свою семью он создаст именно по этому сценарию, почти стопроцентная. Часто абьюз имеет нарастающий характер. То есть начинаться может все с пары оскорблений, а развиться в систематические жесточайшие побои. Разумеется, когда речь уже заходит о физическом воздействии, это самый последний и самый опасный сигнал для вас, как для жертвы. Важная характерная черта абьюза — это его систематическое проявление агрессором и четкая структура протекания всего цикла.
— Почему один насилует другого?
— Абьюзер всегда слабее жертвы, морально и психологически. Он, как кишечный паразит, способен выжить, только когда рядом сильный носитель. Когда речь заходит о домашнем насилии, почти 100% гарантия того, что в анамнезе агрессора было тотальное состояние жертвы в детском возрасте. Агрессор мечтает поскорее вырасти и вырваться из адского окружения и своего бессилия, избавиться от боли, которую причиняли ему его значимые взрослые. Будь то мама, папа, бабушки или дедушки. Но бесследно такой опыт не проходит. Повзрослевшая бывшая жертва бессознательно становится на место своего мучителя. Это едва ли не единственный знакомый ей способ справляться с внутренним напряжением, скапливающимся в повседневном круговороте проблем.
Рисунок Ирины Рубцовой.
История вторая. Анна, 33. Абьюзер: муж
…У нас большая разница в возрасте, он старше. Когда ухаживал: было очень красиво, и цветы, и поездки в интересные места, и красивые слова, даже стихи мне писал. Уже потом я узнала, что для абьюзера это — норма, гиперзаботливость и нежность во всем.
Физическое насилие началось за полгода до того, как мы окончательно разошлись. Мы прожили вместе больше десяти лет. Все это время он словно копил ко мне ненависть: мог выругать за мокрое полотенце, оставленное на крючке в ванной, а не развешенное на сушилке, отчитать за разбитую кружку.
Я — в жизни веселая, уверенная, общительная — сидела на работе допоздна, заставляла себя идти домой, потому что там меня ждали унижения и слова, что я «безрукая, тупая, безмозглая», — и дальше только матом, и так постоянно.
Когда он начал распускать руки, мы были в разводе, но он не уходил: прописан, к тому же, считал, что имеет право на семью, а я — «заслужила, вывела».
Хотя к тому моменту у меня прошло все: и любовь, и привязанность, и желание, все сгорело, осталась только ненависть. И жуткое отвращение, даже не верилось, что я могла когда-то с ним спать, что сказала «Да» в загсе и родила ему детей.
Помню, как пришла домой с работы, а он пьяный спал на диване. Пошла купать дочь, которая чем-то была недовольна и стала кричать. Он вскочил и кинулся ко мне, ругаясь самыми грязными словами, стал вырывать телефон, крича, что сейчас разобьет его об стену. Я успела набрать маму, она слышала, как я ору, закрывая шею руками, потому что боялась, что он меня задушит. Дочь выскочила из ванной, голая, в пене, накрыла меня собой, кричала: «Не трогай маму!». Только тогда он отстал.
Я терпела это полгода. Дважды вызывала полицию. Сотрудники-мужчины откровенно улыбались, когда я, плача, рассказывала о происходящем: в словах и взглядах читалось, мол, «сама довела». Приехавшая на вызов патрульная-девушка только разводила руками и глядела сочувственно на синяки на моих руках: «Он прописан, мы ничего не можем сделать».
Когда убьют — приходите.
Тогда я поняла, что мне никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не поможет. Только я сама.
Мне хватило духу просто выставить его из нашей общей квартиры, он ушел к бывшей жене. Я не знаю, что он делает, чем занимается, мы не общаемся совсем. Он исправно платит алименты, которые я запросила в суде, и это все, что мне нужно о нем знать.
Сейчас у меня есть мужчина (новые отношения получилось начать только спустя год — все это время был страх, что история повторится), он совсем другой, не позволяет себе грубых слов. И все равно иногда я ловлю себя на мысли: а вдруг я опять что-то сделаю не так и он, такой добрый и милый сейчас, размахнется и ударит меня? Я очень этого боюсь.
— Можно ли смириться и жить в такой ситуации?
— Зачастую жертва сама бессознательно требует к себе подобного отношения. Не имея внутренней самоценности, не понимая себя, не зная своих истинных желаний, хватаясь за первый попавшийся вариант. Ведь абьюзеры в начале отношений склонны все свои патологические замашки тщательно скрывать, очаровывая жертву полностью. Чем сильнее психологическая конституция жертвы, тем дольше она сможет терпеть и перерабатывать своей психикой и телом напряжение абьюзера. Случаи бывают разные, от длительной тихой жизни в состоянии никчемности до невозможности больше переносить это насилие и, как следствие, внезапным бунтом в плоть до убийства абьюзера в состоянии аффекта.
— Можно ли переделать человека, причиняющего мне боль?
— Это самая частая ошибка жертвы: в период примирения считать, что абьюзер изменился. Что он осознал весь ужас своего поведения и больше никогда не будет так с вами поступать. Но помните: любую патологию поведения или невротический симптом самостоятельно без посторонней профессиональной помощи почти нереально исправить. Ведь вы же не станете оперировать себе больной орган в домашних условиях, на кухне с подругами/друзьями под алкогольной анестезией? Психика — очень тонкая организация, имеющая свои законы функционирования, разобраться в которых зачастую не под силу человеку, далекому от психологии, внутренней гармонии и желания самопознания. Но — жертва уже задумалась о неуместности такого отношения к себе, начала работать над собой, вышла из созависимых отношений, а абьюзер сохранил способность к более глубоким эмоциональным связям, он, потеряв значимую жертву безвозвратно, начинает медленно двигаться в сторону развития тоже. Как бы вслед. Но это крайне редкие случаи.
Рисунок Ирины Рубцовой.
История третья. Мария, 36. Абьюзер: муж
…Когда он начал меня бить, я сейчас не вспомню, хотя пытаюсь. Начиналось все, как у многих: начали встречаться, мечтали жить вместе, создать семью. Везде ходили вдвоем, держались за руки. Мне всегда нравилось, что он держит меня за руку. Тогда это казалось проявлением любви, много позже я поняла — это было желание все контролировать.
От этого тотального контроля и начались проблемы. Он хотел знать все: кто и что мне пишет, с кем и о чем я говорю по телефону, в чем я пойду на работу. Даже одежду подбирал сам. Задерживаться на работе было нельзя, а не взять трубку — сродни тяжкому преступлению.
Сначала он не позволял себе бить меня по лицу. Выкручивал руки. Душил. Пинал ногами. Но лицо не трогал. Потом перешел и эту грань. Разбитые и постоянно опухшие губы приходилось закрашивать яркой помадой, через нее не видно их синюшность. А после одной из ссор под глазом растекся внушительных размеров синяк. Спрятать его не удалось ни одной тоналкой. На работе что-то вдохновенно врала. Мне верили. Я не создавала впечатление жертвы домашнего насилия. Идти за помощью к родным или в полицию было стыдно.
Все ссоры всегда проходили за закрытыми дверями. На людях он старался держать себя в руках. Понимал, что могут заступиться, и тогда получит он. Но ни разу за меня не заступились. Однажды, когда он бил меня в машине, мне удалось вырваться и выскочить на дорогу. Я бежала вся в слезах. Он бежал за мной. Ни одна машина не остановилась. Никто даже не попытался помочь. Хотя был день.
Это окончательно развязало ему руки. Теперь даже на улице, среди людей, я не чувствовала себя в безопасности.
Он мог взорваться в любую секунду, потому что я ответила не так, как он хотел. Или ему показалось, что я слишком мило улыбнулась знакомому. Или долго смотрела на незнакомца.
Выламывал мне руки прямо посреди оживленной площади. А сколько было разбито телефонов — не сосчитать. Не были помехой даже дети, которые не раз становились свидетелями скандалов. И я все прощала. Сначала, потому что любила его безумно, думала, что это в последний раз, ведь он так плакал, так раскаивался. Потом — от страха, что останусь одна с детьми. Да и просто боялась его. Страшно было сказать, чтобы он уходил. А вдруг убьет или сделает инвалидом?
Несколько месяцев, как мы развелись. Спасибо маме. Приехала неожиданно в гости, а там я с замазанными синяками под обоими глазами. Поняла все сразу. Собрали вещи, уехали к ней. Он до сих пор просится обратно. Уверяет, что изменился, что больше никогда меня не тронет. И самое страшное, я понимаю, что готова вернуться. Но пока держусь. Пока всплывают в памяти все те картины, когда ты в собственной квартире лежишь на полу, кругом осколки разбитой посуды, больно впиваются тебе в тело, а твой самый любимый и родной человек пинает тебя ногами.
— Кому нужна помощь — мне, человеку, причиняющему мне страдания, нам обоим?
— В первую очередь помощь нужна тому, кто в ней нуждается. То, что этот механизм патологический и требует работы над собой, это безусловно. Но насильно мил не будешь. Абьюзеру так удобно и привычно жить, это понятный для него механизм. Перенятый из привычной модели семьи и картины мира. Именно для стабильного использования без перебоев знакомого патологического приема он старается как можно сильнее привязать к себе жертву. В том числе внушая ей ее никчемность, невменяемость. Поэтому чаще за помощью обращаются близкие жертвы, а не сама жертва. И если все же ее удается вырваться из этого адского замкнутого круга, проходит длительный процесс с проживанием посттравматического состояния и депрессий.
— Может ли насилие значить, что я плохой и заслужил?
— Именно эту позицию удобно прививать жертве. Таким человеком легче управлять, использовать, безнаказанно злоупотреблять. Но если вспомнить первичный этап отношений, начало абсолютно противоположное. Пытаясь посадить жертву на крючок, абьюзер намеренно раздувает ее личностные ценности до небывалых размеров. Постепенно давая все больше, казалось бы, безусловной любви, принятия и внимания. Все мы родом из детства и на пути взросления неизбежно получали психологические детские травмы, связанные с недостаточным контактом с материнским объектом или же полным его отсутствием. Они неизбежны, но каждый получил свой собственный опыт, что затем сформировало его психику и в последствии диктует линию его поведения, выбор партнеров, способ реагирования и способность справляться с внутренним напряжением.
— Может ли этот человек меня любить?
— В этой ситуации нужно говорить о любви агрессора к своей жертве как о любви паука к мухе в своей паутине. Он лишь справляет за ваш счет свою нужду в жизнедеятельности. Общепринятого понятия любви, в которое очень много вложено дополнительных смыслов и проявлений, таких, как уважение, партнерское отношение, прощение, не желание навредить, в созависимых отношениях, где доминирующий стиль отношений — это абьюз, нет совершенно. Любовь — это декорация, которая прикрывает уродливую сцену ущербного, паразитарного функционирования.
Рисунок Ирины Рубцовой.
История четвертая. Кристина, 27. Абьюзер: мама
…Шесть лет назад мы жили в другом городе. Было все не так плохо, пока у папы не обнаружили онкологию, а затем и у мамы. Она любила выпить, после этого застолья участились, с работы уволилась. Отец продолжал работать и поднимать семью.
У меня никогда не было своего мнения, если я пыталась в чем-то возразить (например, я хочу поступить в музакадемию, а не в медучилище), потом начинался ад, унижения, крики, рукоприкладство. Я сейчас на крик реагировать спокойно не могу, сразу начинаю реветь, и как избавиться от этого, не знаю.
Затем мы переехали в Ревду, по настоянию мамы. Она перестала работать, стала чаще пить. Пьяная кидалась на отца с молотком, унижала, проклинала, а так как с отцом у меня самые близкие отношения, мне было мучительно больно смотреть, как она это делает. Постепенно она делала его жизнь адской. Как-то в очередной раз она напилась и не пустила его домой. Выкинула все его вещи. С того момента отец жил на работе.
С отцом она мне запретила общаться, проверяла мой телефон, СМС-сообщения. Когда у нее заканчивались деньги, она заставляла меня звонить отцу и говорить: «Папа, дай денег, мне кушать нечего». Хотя это было не так. Она просто манипулировала им через меня. Если я ей говорила: «Я не буду этого делать», она начинала применять физическую силу, унижать, я ее и так с детства боялась.
Перед переездом в Ревду отец переписал на меня половину квартиры. И как-то раз я услышала от мамы фразу: «Делаем дарственную, ты должна мне эту долю», она потащила меня в МФЦ, но ей там отказали, так как мне не было 18-ти. Когда мне исполнилось 18, снова зашел разговор о дарственной. Но я понимала, что как только ей долю подарю, она избавится от меня, как и от отца. Я попыталась ей возразить, за что услышала в свой адрес угрозу физической расправы. Испугалась и на следующий день, когда ее не было дома, собрала вещи и ушла.
Нашлись добрые люди, которые смогли меня приютить. Я прожила неделю, после чего мама наладила со мной контакт, обещала, что не будет пить… Но не тут-то было! Как только я вернулась домой, через два дня у меня пропал паспорт, на вопрос, где он, мне было сказано: «Не твое собачье дело, что хочу с ним, то и буду делать». А я была бесхребетная, и страх перед матерью был со мной всю жизнь, в один «прекрасный» день она разбудила меня и сказала: «Пошли». Мы приехали в МФЦ, и я подписала дарственную.
Через два дня после этого она снова напилась, причем пила она не просыхая сутки. Она начала ловить белку, шептаться сама с собой, что-то отвечать самой себе. Потом пришла ко мне в комнату и ударила меня, а затем стала душить. Когда она вышла покурить, я схватила вещи и сбежала. Она бежала следом, крича: «Стой, с**ка, я тебя все равно поймаю». Но домой я не вернулась.
Я, наверное, никогда этого не забуду. Сейчас мы с ней не общаемся, только иногда судимся.
— Если каждый мой партнер причиняет мне боль, что не так со мной?
— Тут явно прослеживается тенденция во внутренней потребности быть жертвой. Необходимо начать работать и разбираться со своими внутренними содержаниями. Кто или что заставляет вас чувствовать себя второсортным, мириться с неуважительным к себе отношением. В ходе психоаналитической работы могут всплыть вытесненные детские воспоминания, ситуации, которые наведут на четкое понимание всего болезненного механизма и позволят сформировать новую, здоровую модель поведения. Все, что нас окружает, — отражает наши внутренние содержания.
— Хочу уйти, но не могу решиться. Что делать?
— Это происходит потому, что жертва вложила и продолжает вкладывать свои моральные силы в абьюзера. Попросту работая его грушей для выпуска пара и возможности справиться с внутренним напряжением. Жертве бессознательно жаль потраченного, и она все ждет, когда же абьюзер будет отвечать той же монетой. Когда начнет эмоционально вкладываться в их отношения. Это происходит, но лишь на незначительное время в период восстановления. И это всего лишь часть ущербного механизма абьюза, а не осознанное желание быть рядом с другим, быть лучшим для своего близкого. Тут важно решить для себя, что же вам важнее: гармоничные партнерские отношения и благоприятные условия в остальных сферах жизни или же, например, квартира, заработанная ежедневным проживанием насилия и унижения. Хотите ли вы всегда жить в деструктивных отношениях, чтобы ваши дети видели только патологические отношения и, повзрослев, воспроизвели эту модель, но уже в собственной семье? Для каждого последней каплей будет что-то свое. Обозначение проблемы — это уже часть, начало ее решения.
Еще по теме
- Ревдинка ударила ножом сожителя. Он убил ее собаку.
- В Ревде в своей квартире убита 58-летняя женщина. Подозревают ее сожителя.
Хотите чиновникам или коммунальщикам? Напишите нам, и мы постараемся найти ответ!
Что делать, если родители — абьюзеры
Важно заметить, что абьюзер в семье всегда кто-то один – мать или отец. Второй из супругов, так же как и ребенок, подвергается насилию, поэтому в роли защитника выступать не способен.
Еще хуже, когда супруг-жертва пытается угодить абьюзеру и начинает подражать его отношению к детям. Ребенку приходится переживать двойное насилие.
Поэтому у жертвы есть два варианта развития событий: жизнь в подчинении или работа над собой и освобождение. Для этого потребуется много сил, времени и смелости. Взрослый ребенок должен осознать, что его жизнь – главная ценность, и распоряжаться ею можно как угодно.
Этапы жизни жертвы с родителями-абьюзерами:
- Ребенок находится под влиянием родителей, легко верит в их слова и убеждения. Это касается и оскорблений, дети действительно начинают считать, что они плохие, никчемные, криворукие, глупые и др.
- Жертва осознает, в какой атмосфере пришлось провести детство, понимает, сколько времени прошло в слепой вере родителям и в чем заключалось предательство с их стороны. Происходит это, как правило, уже во взрослом возрасте.
- Взрослый ребенок освобождается от навязанных ему мыслей и чувств, готов разорвать общение с токсичными родителями и взять ответственность за себя и свою жизнь.
Последствия воспитания в семье абьюзеров
Воспитание в семьях токсичных родителей не проходит бесследно, зависимость от требований, упреков и амбиций, критичное отношение к себе может сохраняться на всю жизнь.
Наиболее частые последствия подобного взросления:
- заниженная самооценка;
- неуверенность в себе и своих силах (отсутствие самостоятельности);
- негативное самовосприятие;
- жизнь в постоянном страхе;
- самообвинение во всех неудачах (вызывает отсутствие уважения к себе);
- ощущение беспомощности и ничтожности.
Не получив в детстве ласки и заботы, во взрослую жизнь человек приходит с ощущением, что он недостоин любви и малейшей симпатии. Это накладывает свой отпечаток на личную жизнь. Она либо совсем не складывается, либо приводит к тому, что жертва абьюза снова попадает под влияние уже не родителя, а партнера.
Если жизнь с токсичными родителями так сильно повлияла на психику, что человек не готов прорабатывать эту тему, то со своими детьми он может повторить сценарий абьюза.
Как это работает?
Вот только несколько вариантов:
Недостаток внимания
Ребенок, которому уделяли мало внимания, который не получил родительской любви и заботы в достаточной степени, не был научен говорить о том, чего он хочет и что чувствует, может ожидать от своего партнера того самого внимания и даже может считать, что он должен угадывать его желания. То есть, того, чего недополучил от родителей. И обижаться, когда этого не происходит. Причем, попросить он этого не может, это непривычно и кажется, что если он попросит заботы и внимания, то это будет каким-то ненастоящим (например, если он попросит, то будет выглядеть жалким, что в свою очередь он может маскировать злостью). Такая обида не проходит, даже если партнер делает все от него зависящее, чтобы оказывать внимание. В итоге, не говоря напрямую, обиженный человек будет срываться на партнере, придираться по мелочам, иногда «взрываться», накапливая раздражение. Такое поведение является абьюзивным, но при этом человек, его демонстрирующий, будетчувствовать себя жертвой.
Противоречивые послания
Родители могут одновременно говорить ребенку, что он молодец и после этого, что молодец вовсе не он, а другие дети, с которых он должен брать пример, или ругая за драку во дворе, своим поведением демонстрировать, что на самом деле гордятся им. Очевидно, такая «болтанка» может вызывать злость, раздражение, неуверенность в себе. Во взрослом возрасте человек может ощущать себе одновременно и значимым и слабым, зависимым от чужого мнения, у него могут сформироваться деструктивные способы защиты себя от неблагоприятных внешних оценок.
Вот еще пример на эту тему. Родители могут говорить, что ребенок должен быть лучшим и, одновременно – что «высовываться» плохо и неправильно. В итоге у человека может наблюдаться своего рода паралич при достижении целей, он может неплохо начинать, помня, что он должен быть лучшим, но по мере того, как он поднимается выше, срабатывает установка «не высовываться» и он никогда не достигает ничего важного для себя, ощущая стыд, вину, злость на себя и другие негативные реакции. Это легко может порождать и поведение жертвы, и абьюзера.
В ответе за все
Из родительской семьи можно вынести представление о том, какой должна быть «правильная» семья и кто за это отвечает. Поэтому огромное количество женщин (а, иногда, и мужчин) до последнего продолжает находиться в отношениях с абьюзивным партнером, принимая на себя ответственность за все, что происходит в отношениях, за сохранность семьи и даже за издевательства партнера. То есть, если партнер издевается над жертвой, значит, жертва это заслуживает. А как же иначе?
Я предаю одного из своих родителей
Если в семье были один из родителей авторитарный, абьюзивный, а второй мягкий, жертвенный (не важно, кто из них мать, а кто отец), то ребенок (независимо от пола) может одновременно сочувствовать второму родителю, но принимать сторону первого, просто потому, что это безопаснее. В будущем он может выбирать партнеров похожих на абьюзивного родителя, и при этом долгое время терпеть грубость и унижения от них в качестве компенсации вины за такое своеобразное предательство. Очевидно, в такой родительской семье может сформироваться и противоположный тип поведения, и не один.
Запрет на гнев
Гнев способен защищать нас от нападок других людей и является одним из проводников формирования нас как самостоятельной личности (в разумных пределах, конечно). Вспомните подростковые бунты, когда подростки окончательно отделяются от родителей. Но родители не любят проявления гнева. Они не знают, что с ним делать, боятся потерять контроль и очень часто стараются просто его запретить – то есть ведут себя как авторитарные люди. В итоге, ребенок может решить для себя, что гнев – это вообще плохо и правильные дети не должны злиться. В итоге, будучи взрослым и при встрече с человеком абьюзивного поведения у него остается очень мало инструментов для самозащиты, один из которых – побег в широком смысле.
Если нужно заявить о себе, о своих потребностях, о своих границах, требуется некоторая агрессия. И бывают случаи, когда человек даже в близких отношениях «стесняется» заявить о себе, потому что просто не может позволить проявить здоровую агрессивность. Особенно грустно это все работает в связке, когда человек ощущает себя второстепенным, фоном для своего партнера и не более того.
Мистический баланс
Человеку в отношениях может казаться, что, например, сами эти отношения уже дар неких высших сил и если он страдает в этих отношениях, то это правильно и нормально, это сохранение некоего баланса. То есть, это не случай, это не результат того, что просто один человек встретил другого, а некий дар, который иногда, увы, становится проклятием.
Удушающе люблю
Человек может считать, что они с партнером одно целое, сотканное буквально из двух неполноценных половинок. Вот только считать себя половинкой может он сам и это слияние нужно только ему. Он может в некотором смысле «душить» своего партнера постоянным вниманием, контролем, требованием проводить все время вместе, обидами, если что-то происходит без него. Такое поведение вполне можно трактовать, как абьюзивное, но излишне говорить, что сам такой абьюзер вполне может считать свое поведение естественным и себя в этих отношениях жертвой, так как его избранник может сопротивляться такой роли.
Мои рекомендации
В детстве человек еще не в состоянии понять, что он стал жертвой абьюзера. Во взрослом же возрасте понять это не только можно, но и нужно, чтобы почувствовать свою независимость и начать жить полной жизнью.
- Доверяйте своим чувствам. Если кажется, что родители душат своими советами, заботой или запретами, то стоит задуматься, что происходит. Отслеживайте свои чувства, записывая и анализируя их.
- Помните, что вы не виноваты в том, что с вами так обращались. Но выбор дальнейших действий и ответственность за свою жизнь несете именно вы.
- Разрешите себе злиться на родителей. Вы имеете полное право на свои эмоции, а прощение не должно стать подавлением чувств. Помните, что злость может быть не только негативом, но и хорошим источником энергии.
- Держите дистанцию с абьюзерами и не развивайте конфликт, если на него нет сил. Для выхода из токсичных отношений подойдут любые методы, даже полный разрыв с родителями.
- Постоянно интересуйтесь темой абьюза, читайте источники, общайтесь со специалистами. Анализируйте эту информацию, чтобы развивать осознанность и смотреть на ситуацию со стороны.
Так, а можно на реальном примере объяснить?
Да, вот история реальной девушки, которая столкнулась с абьюзом (имя и фамилию девушки мы не приводим по её просьбе, — прим.Ф.): «В моём лексиконе слово абьюз появилось только год назад. Тогда я ещё не понимала, что мой парень абьюзер и нарцисс. Изначально он вёл себя хорошо, даже слишком, пытался понравится мне всеми способами. В начале отношений мне многое сходило с рук, он дорожил мной и говорил только приятные слова. Но со временем всё начало меняться в худшую сторону. Сначала он пытался контролировать всё, что я делаю: просил отчитываться о том, куда и с кем я иду, кто мне пишет и чем сейчас занимаюсь. Дальше молодой человек начал намекать, что вот эти подруги ему не нравятся, поэтому неплохо было бы, чтобы я перестала с ними общаться.
Параллельно с тотальным контролем парень начал постоянно зло шутить надо мной и даже оскорблять, находя это смешным. Но это не особо меня волновало. Действительно напрягло то, что он убеждал меня в моей непривлекательности, глупости, ненадежности и неаккуратности. Это убеждение происходило постепенно, поэтому я даже не заметила, как сама начала считать себя тупым уродом. Когда он нащупал мои слабые стороны, то начал манипулировать. Давил на чувство собственной никчемности: «тебя такую никто не полюбит», «на работу не возьмут с таким образованием», «другие девушки делали …, а ты нет», «неухоженная», «ты должна быть рада, что я тебя терплю» и в этом духе.
Тут напрашивается вопрос «почему же ты сразу не разорвала отношения с абьюзером, как только начались такие оскорбления?». Но не стоит забывать, партнёр убедил меня в том, что он — самый лучший парень на земле, а я — неудачница, которой несказанно повезло встречаться с ним. Прошу заметить, что обычно он был хорошим, особенно для посторонних людей, его любили мои родители и друзья, потому что не знали каким он бывает токсичным. Периодически пытался меня бросить, а я прибегала вся в слезах и умоляла его этого не делать. Со временем поняла, что это был один из способов манипуляции. Молодой человек заставлял меня переживать о возможном расставании, чтобы заставить меня делать то, что я не хочу. Ввиду таких отношений у меня развилась нервозность, постоянно думала о том, какая я неудачница. Даже перестала носить юбки, потому что стеснялась своих кривых, по его мнению, ног. Так продолжалось примерно год. Расстались мы из-за того, что он поднял на меня руку. Парень был нарциссом, поэтому не признавал, что сделал что-то не так. К счастью, он не нанёс мне травмы, которые угрожали бы моему здоровью — просто дал несколько сильных пощёчин. Но тогда мне было так обидно, что это стало последней каплей в наших взаимоотношениях.
Хочу посоветовать тем, у кого похожая ситуация, не унижать себя и не терпеть такое поведение. Вы ещё встретите того, кто будет любить вас независимо от того, какие у вас ноги или сколько прыщей на лбу. Не убеждайте себя, что это любовь на века, ведь человек, который так себя ведёт, не достоин быть рядом с вами. Не портите себе жизнь и расставайтесь как можно быстрее, пока вас ничего не связывает».
